Погода пошутила надо мной. Опрокинула на холодный асфальт свою злость и печаль, погода окропила своими слезами порог моего дома, туманный Лондон, она вдруг распахнула душу и в голос зарыдала вместе с теми опрокинутыми и брошенными, что в мире после трагедии остались. Их так много и я вместе с ними, только никогда не признаюсь, даже вслух у камина не прошепчу, даря раскаленному пламени свои страхи и боль, доверяя догорающим поленьям свою душу. Мы плачем одинаково, кто-то вслух рыдает ночами напролет, поливая подушку водой соленой, а кто-то так же как я оплакивает свою личную трагедию в душе, не проявляя эмоций, отключая чувства. Когда-то мальчишка, я боялся, ненавидел, любит и боготворил. Сегодня мужчина, а там, где должно быть столпотворение эмоций только прожигающая суставы и соединительную ткань пустота. Возможно, я умер и мне кажется, что все еще протаптываю бренную землю. Иногда пытаясь ощутить, я колю себе пальцы иголками, иногда пытаю, пытаюсь любить, ощущать, но все это отдает только анатомией, никаких ощущений, никаких чувств. Легкая дымка покрыла мне мозг, я вижу мир, я ощущаю реальность, но все это уже безразлично, пропал запал, страсть, темперамент вдруг изжил себя, бросил меня на середине пути и сбежал с утопающего корабля. А я остался. Остался и перестал жить, существование среди серой толпы в сером мире, серость покрыла нас, как пыль покрывает застоявшиеся предметы. Пропали краски и цвета, мир погряз в бедах, слезах и несчастье, хотя казалось бы, мы сторона победителей, нам обеспечены власть и богатство. Вот только что есть деньги и безмерная власть, когда пропадают интерес, азарт и жажда? Нам была интересна война в ходу, мы жаждали доказывать, спешили проявить себя. Моя страсть была, есть и будет в Поттере, в Грейнджер, в наших постоянных баталиях, которые никогда не рассыпается, наша ненависть вечна. Играть гриффиндор – слизерин применима и в жизни. Мы сталкиваемся друг другом каждый день, чистокровные, полукровки, магглорожденные, не суть, мы все так же находимся в одном мире, магический мир не так велик, как казалось тогда, в школе. Мы мечтали как можно скорее стать взрослыми, чтобы с нас сняли запреты и ограничения, мечтали избавиться друг от друга, вот только все это было показательным, ведь друг без друга мы пустота. Школа за семь лет сформировала привязанности, страсти, отношения, и мы слишком приспособились к этому, чтобы вдруг все разорвать на части, раскидать ошметками по миру и забыть, только иногда ощущая ноющую рану в груди.
Эта встреча не стала удивлением. Я знал, что этот день принесет мне разрядку. Я знал, что рано или поздно встречу ее.
Отсутствие в списках погибших, отсутствие тела, ее даже не записали в пропавшие без вести, слишком неприглядная, она посредственность, которая запомнилась мне с шестого курса своей язвительностью и попытками довести меня. Слишком просто, слишком смешно. Не Грейнджер, не Поттер, даже не предатель Уизли. Пустое место по сути, но перед глазами стоят коридоры и перепалки с магглянкой, это было забавным, она разряжала обстановку и делала мое настроение. Сколько лет прошло с того времени, утекла вода, мы превратились в стариков, она и я. Выросли за одни сутки, прогорели, убежало все то будущее, которое могло бы быть, если бы все повернулось иначе. Если бы не умер чертов Поттер, если бы не спасовали людишки из ордена, если бы. Но все обернулось иначе. Они проиграли. Мир пал и больше никогда не будет так как раньше.
Они предпринимают попытки. Вспыхивают восстания, протесты и тут же смерть, каторга, кара, ломаются палочки и их бросают в холодные карцеры, чтобы после мы вдоволь могли насладиться их бессилием и болью, которая просачивается в комнаты через хруст костей и кровоподтеки на оголенных телах.
Это конец.
Облеванные, мы больше не будем счастливы. Я каждое утро буду идти в Министерство, допивать в кабинете теплое кофе без сахара. Я каждое утро буду докладывать о вчерашнем дне, ощущая на себе пристальное внимание, недоверие, ненависть, но ведь никто и ничего не может сделать я – власть, пускай мне и наплевать на это. Люди жаждут свернуть мне шею, пересчитать позвонки и снять с меня бледную кожу. Люди раз за разом оплакивают своих погибших от моей руки родственником. И мне все равно, глаза пустые, ощущений нет. Они проклинают – их осуждают, они молчат – мы продолжаем свою работу. Я продолжаю пытать и убивать, ведь все равно. Моя палочка помнит слишком много смертей. Только раньше это было для меня страхом и болью, резьбой по свежему мясу. Сейчас это только работа. Обязанность.
Она готова проглотить меня как змея. Маленькая девочка, откуда в тебе столько страха и ненависти? Маленькая, затравленная девочка, твоя жизнь давно окончена, теперь наступила фаза существования. Просиживает утро в коморке где-то неподалеку, вечера тут метешь грязный пол да столы затираешь. Не такого ты хотела, Таббатон, не об этом мечтала. Когда-то я зло шутил над тобой, когда-то пророчил тебе судьбу шлюхи. Сегодня я вижу свои слова в исполнении, как будто бы пророчил тебе грязное будущее. Грязная работа для грязнокровки. Все на своих местах.
- Таббатон, откуда в тебе столько яда? Ты попала в среду обитания, которая идеально подходит для такой грязнокровки как ты, но почему ты решила, что имеешь хоть какое-то право судить и осуждать меня? Это может дорогого стоить, девочка.
Улыбка, она как будто бы оживляет меня. Вдруг вспыхивают ощущения, я погружен в среду своего прошлого, она вызывает во мне вспышки воспоминаний, а вместе с ними и ощущения, которые забыты давно, которые спрятаны за замками, припорошены пылью и забывчивостью. Как будто бы нам снова шестнадцать, мы стоим где-то перед большим залом и пререкаемся друг с другом, зная, что наши угрозы и оскорбления на самом деле только способ разрядки от напряжения.
- А ты не думала о том, что пришел сюда за тобой? Хотя, зачем я спрашиваю, ты думаешь только о том, как бы прикрыть свой страх за чрезмерной дерзостью, за которую скоро поплатишься мне. А теперь хватит болтать, принеси мне виски, гразнокровка.
Все слишком показушное. И выпитый залпом виски, даже не скривилась, но скулы свело. Дерзость, пошлость, скользящая в словах девочки, которая когда-то славилась своей простотой и неумением быть грубой. Она боится и страх свой прячет за грубостью. Она просто хочет, чтобы все это закончилось, но не позволит себе отступить, дает знать привычка, выработанная нами с годами. Мы тренировались друг на друге, оттачивали мастерство слова, задевали за живое. Все это не прошло бесследно и каждая встреча теперь бьет отголосками прошлого.
Система игры: Эпизодическая; рейтинг: NC-21. 
